Казачья топонимика

По роду своей нелегкой службы казаки остро чувствовали грань жизни и смерти, понимали скоротечность того, что их окружало. Но, ставя превыше всего ценность самой жизни, они щедро, а порою и нетерпеливо спешили запечатлеть убегающее время, стараясь сохранить его приметы в названиях, именах, прозвищах. Примеров тому множество. И эти вроде бы случайные слова, как ни странно, остались надолго в памяти народной, отдельные из них даже сохранились до наших дней.
Небольшой мосточек в нынешней станице Плоской едва заметишь из окон проходящего автобуса. Но любой ее житель назовет этот мост с нескрывае­мой гордостью: Полтавская гребля! Как пришло слово «Полтава» с Украи­ны сюда, в глубь Кубани?
Может, это воспоминание о Полтавской битве, в которой участвовали калниболотские казаки, основавшие эту станицу? А может, память о том месте, где старожилы обитали до того, как попали в Запорожскую Сечь, где был точно такой же мост через реку их детства и юности? Или строитель моста был родом из Полтавы? Попробуй сегодня угадать, где истина!
Как известно, одним из основных условий поселения казаков на новом месте всегда было наличие источника воды: родника или реки. Когда они прибывали на Кубань, кто-то обязательно благоустраивал родник: углублял его, обкладывал изнутри кирпичом, сверху ставил небольшой сруб с воротом или «журавлем», рядом устанавливал длинные деревянные корыта для по­ения скота. Не забывал хозяин чистить свой студеный источник, чтоб тот не заиливался, или, как говорили, не забивался багном.
Труд человека, превратившего заброшенный родник в открытый для всех колодец, вознаграждался в станице особо. Источник становился именным: родник Жихарева, Канищева, Маркова.
Облик дореволюционного хутора или станицы невозможно представить без ветряных и водяных мельниц. На смену им в XX веке пришли паровые (точнее, дизельные), но по традиции их тоже называли именами владельцев: Красавцева мельница, Адоевцева, Махонина.
Когда в 1897 году в станице Новопокровской появился мост через широ­кую реку Ея, который соединил центр станицы с железнодорожной станци­ей, его назвали Пирожковым в честь местного купца Якова Охримовича Пирожкова, на средства которого он был построен. Мост до настоящего вре­мени сохранил прежнее имя.
Аналогично назывались школы станицы: Коровкина школа -в честь купца Алексея Парамоновича Коробкина, который не только ее построил, но и еже­годно ремонтировал, покупал мебель, учебники, выплачивал зарплату учите­лям; Кулабухова школа - в честь известного кубанского священника Алексея Ивановича Кулабухова, на свои сбережения выстроившего кирпичную цер­ковно-приходскую школу.
Если мост находился поблизости от почтовой станции, он, разумеется, назывался Почтовым, около базара - Базарным, если через мост проходила дорога на станицу Терновскую - он был Терновским мостом, на село Белая Глина - Белоглинским.
Улиц в сегодняшнем понятии тогда не существовало, но тем не менее они не были безымянными. Большие станицы делились на отдельные части (куты), каждая из которых имела свое имя: Хуторянка - дальняя часть станицы, долгое время в самом деле была хутором; Кочетовка - славилась своими задиристыми, горластыми петухами; Стеблянка - улица, примыкавшая к одноименной речке; Городок - место проживания иногородних; Пастуха - гу сто заселенный уголок станицы. Улицы назывались: Черновка, Божиновка, Махонщина. Хохловка по фамилиям большинства жителей или первопо­селенцев, улица рядом с кладбищем именовалась Могилевщина.
Обращаясь к истории улиц Екатеринодара и других поселений Кубани, мы можем встретить похожие названия. Улицы получали имена по крупным домовладениям известных в войске лиц: Бурсаковская, Борзиковская, по дорогам, ведущим из города в другие населенные пункты: Динская, Дмит­риевская, Медведовская, Пластуновская, Пашковская. по местоположению, истории образования, назначению улицы: Подгорный переулок, Закубанский проезд, улица Насыпная, Прогонная, Карасунская.
Современный историк назвал топонимику «маленьким памятником ис­тории».
Как это точно! И как дорого сегодня!