Верный друг казака - конь

Невозможно представить жизнь казака без коня. Как в праздники, так и в будни все было связано с этим неизменным спутником казачьей жизни.
Даже хаты строили иногда под одной крышей с конюшней, и в суровые зимние метели, когда снег засыпал сараи и в них невозможно было попасть со двора, хозяин зажигал ночной фонарь, открывал из коридора дверь, что вела в конюшню, и беспрепятственно проходил к своим любимцам проверить: все ли у них в порядке, есть ли сено в яслях, зерно в торбах, настлана ли сухая солома под ноги.
Едва солнце выбеливало краешки окон, как хозяин уже был на ногах. Не завтракая, спешил он проведать лошадей. Когда с грохотом открывалась наружная дверь (ее от воров на ночь перетягивали толстой железной полосой поперек на нижнем и верхнем болтах), в лицо тут же ударял крепкий запах травы и лошадиного пота; словно по команде, в сторону человека поворачивались огромные сверкающие глазищи. Казак протягивал руку с кусочками хлеба, и лошадь вытягивала навстречу большие бархатные губы, осторожно собирая с ладони лакомство. Вскоре начиналась уборка помещения, лошадей чистили и поили, задавали корм, проверяли упряжь.
Чтоб земля в конюшне была мягкой и сухой, на этом месте хозяин заблаговременно на штык лопаты выбирал землю, а вместо нее насыпал несколько слоев глины и соломы, располагая этот настил под углом к центру, где проходил выводящий желоб.
Издавна соблюдался обычай ставить в казачьем дворе две конюшни: одну для выездных лошадей (на них ездили в гости, на ярмарку, в церковь, участвовали в скачках), другую - для лошадей рабочих, на которых пахали, сеяли, ездили в поле за снопами, сеном, подсолнухами, вывозили навоз со двора и удобряли им свои паи.
В первом отделении всегда находилась строевая лошадь, предназначенная для воинской службы. Покупали ее заблаговременно, чтобы казак до службы привык к ней, изучил её повадки.
Но лучшим вариантом считалась покупка породистого жеребёнка: ведь тогда детство и юность его хозяина были неразрывно связаны с родным для него существом. Он приучал коня к себе, своим командам, постигал основы верховой езды, приемы джигитовки, учил четвероногого друга не бояться выстрелов.
Те, кто занимался разведением лошадей, угоняли свои табуны в степь, на целину, огораживали место, куда их сгоняли на ночь, - летний баз.
Осенью и зимой, когда случались нападения волков, кони могли защитить себя: умные жеребцы загоняли молодь в середину, а сами с кобылами занимали круговую оборону.
На летних сборах молодые казаки уже могли показать свою удаль и успехи перед службой: рубка лозы одним и двумя клинками на скаку; индивидуальная и групповая джигитовка; прием, когда по команде казака конь должен быстро лечь на землю, чтобы хозяин из-за него произвел выстрел.
Выучку коня проверяли и другим способом. Новобранцы отходили от своих коней метров на пятьдесят и окликали их по имени или подзывали условным свистом.
Задача нелегкая! Ведь среди многочисленных молодых парней, одетых в одинаковую казачью форму, не так легко найти своего хозяина, а если учесть, что нередко бывали у лошадей одинаковые клички... Тут уже питомец казака ориентировался по запаху или по условному, только ему понятному сигналу.
Но даже среди большого числа подготовленных лошадей попадались особые, необыкновенные, с даром артистизма.
Бывало, подойдет лошадь к казаку, а тот её спрашивает:
- Как ты меня любишь?
И его верный четвероногий друг тут же снимает с казака губами папаху - кубанку и, опустившись на одно колено, кланяется ему, вызывая восторг и восхищение окружающих.
Единение казаков с лошадьми было поистине нерасторжимым.
Если в бою казак был ранен и падал, то конь всегда останавливался, подходил к нему, трогал его лицо губами и, даже если не получал команды от хозяина, опускался рядом, чтобы раненый мог забраться на него хотя бы поперек седла. Так верный товарищ выносил казака из боя, спасая от неминуемой гибели.