Доклад "Дом
Бурсака"
Пожалуй, не найдешь такого краснодарца,
который не видел бы этот дом воочию на улице Красноармейской, 6,
не слышал бы или не читал о нем в газетах, ибо краевая пресса на
протяжении более сорока лет писала и пишет об этой достопримечательной,
уникальной старинной постройке нашего города. Некогда на доме Бурсака
висела мраморная доска, извещавшая о его архитектурной ценности,
о том, что он охраняется государством. Затем жильцы, населявшие
дом, получили прекрасные квартиры в новых девятиэтажках, а наш покинутый
старожил буквально в одночасье помрачнел лицом, как бы врос в землю
и грустно задумался: «Что же будет со мной дальше?». С его фасада
вдруг исчезла мемориальная доска, окна и двери выломали, сорванные
ставни повисли на задержавшихся петлях. Краснодарцы, чтобы помочь
старому дому, забили тревогу... Сейчас он стоит с заколоченными
крест-накрест оконными и дверными проемами и ждет не дождется того
радостного дня, когда его обновленные стены огласятся живыми человеческими
голосами, когда он вновь станет добрым пристанищем для людей и,
распахнув двери, скажет: «Приходите в гости!». А покамест он, заброшенный
и мертвый, одиноко грустит - вспоминает свое интересное и богатое,
почти что 200-летнее прошлое...
Шел 1795 год. Войсковой град Екатеринодар едва только успел размежевать
свои улицы и площади да обзавестись служебными и жилыми постройками,
возведенными на скорую руку. Еще первопоселенцы не знали, где пройдет
центральная - « прошпектная» - городская магистраль: то ли по будущей
Красной, то ли по едва намеченной - и тоже будущей - Бурсаковской
(ныне Красноармейской), да и вообще непоседливые рядовые жители
новонаселенного града не думали надолго задерживаться на болотистом,
гиблом месте, где решено было строить военную крепость с 40 куренями
и войсковую резиденцию - Екатеринодар... Но войсковая старшина рассуждала
иначе. Она знала: здесь жить, вековать и сложить кости бывшим запорожцам,
нести государеву службу и бережно охранять южную границу родного
Отечества Российского. Надо было прочно оседать на дарованной новой
земле - обзаводиться семьей, хозяйством, недвижимым имуществом...
23 февраля 1795 года в канцелярию войскового правительства поступила
бумага следующего содержания: «Имею я желание выстроить в городе
Екатеринодаре жилой дом и при оном лавки, того ради оного Правительства
покорно прошу о6 отводе под оные мест учинить рассмотрение». И далее
шла внушительная размашистая подпись: «Бунчуковый товарищ армии
секунд-майор Федор Бурсак». Да, это имя того самого знатного черноморца,
которому суждено будет навсегда войти в историю степного края -
быть его радетелем, стать Войсковым Атаманом Черноморского казачьего
Войска и основателем первой общеобразовательной кубанской школы
(1803 год) в диком, захолустном «медвежьем углу»...
Одновременно в войсковое правительство поступило еще 9 прошений
от других черноморцев. И тогда же, того же числа, было решено: «Просителям
в г. Екатеринодаре через городничего старшину Николая Коротняка
под строение домов и лавок по плану места отвесть...» Видите - откуда
ведет свою родословную дом Бурсака!
Во всех прошениях обращает на себя внимание просьба знатных казаков
выделить участки
не только под жилые строения, но и для «лавок», то есть торговых
точек. Разумеется, сами черноморцы не собирались заниматься торговлей,
но лавки можно было сдать в аренду и получать за них ежегодную денежную
прибыль. Известно, что вместе с казаками на Кубань приехали предприимчивые
армяне-купцы — пионеры русской торговли на окраинах нашего государства,
с которыми издавна дружили бравые сечевики и которые пользовались
уважением воинов за свое «честное дело» и общительный, веселый нрав,
под стать самим запорожцам... А ведь общеизвестно, что именно благодаря
торговле государство быстро развивается, живет и богатеет...
Конечно, пройдет еще несколько лет, прежде чем появится на очищенном
от зарослей терна и
ожины месте, под густой сенью вековых дубов, дом-красавец, разумеется,
как и все господские дома того времени, в стиле русского ампира.
Пусть постройка будет турлучной (турлук — камыш,
густо обмазанный желтой глиной), пусть портик будет с деревянными
колоннами (из дуба или то-
поля, под рукой находящегося), но видом своим, но обликом своим,
импозантным и парадным, дом
ничем не будет отличаться от кирпичных помещичьих в богатых русских
усадьбах. Не подлежит
сомнению, что на заре Екатеринодара дом Бурсака был самым видным
и красивым среди других
приземистых казачьих хат-мазанок. И его никто не обходил своим вниманием.
Гостеприимный
хозяин Федор Яковлевич Бурсак — это тоже не вызывает сомнения —
почтительно приветствовал в своих стенах семью генерала Раевскоro,
совершавшего путешествие по югу России, а с ними
и столичного ссыльного поэта Александра Пушкина (1820 год), видел
генерала от инфантерии - гeроя 1812 года — Алексея Петровича Ермолова,
а в дальнейшем — после 1828 года (год смерти хозяина дома) — встречал
декабристов А. А. Бестужева-Марлинского, П. А. Катенина, А. Й. Одоевского,
великого поэта М. Ю. Лермонтова (1837 год) и многих-многих других
деятелей отечественной культуры.
Но сверкающий белизной, свежевыбеленный известкой турлучный дом
«в стиле русского ампира» мог гордиться не только именитыми гостями,
но и своими молодыми владельцами — братьями Афанасием и Павлом Бурсаками,
активными участниками битвы с иноземным захватчиком - Нanолеоном.
Особенно любопытна славная и трагическая судьба Афанасия Бурсака,
который некогда был личными адъютантом военного министра Барклая-де-Толли,
затем стоял во главе гвардейской сотни и прославился как неустрашимый
воин и боях с французами, за что имел много русских и иностранных
наград. 28 марта 1825 года Афанасий Бурсак, почтенный и талантливый
командир 2-го конного полка, недовольный беспорядками, царившими
в Черноморском войске, покончил жизнь самоубийством: будучи в полном
уме, сознательно прыгнул с кубанской кручи в речную пучину. Его
смерть всполошила весь Екатеринодар, всю Кубань. Многие старожилы
связывали гибель доблестного Афанасия Бурсака с царским бездушным
гнетом, которому подвергался не только простой бесправный русский
народ, но и представители дворянского сословия, из числа коего лучшие
люди спустя некоторое время стали участниками декабристского восстания
в Петербурге. Какова была связь Афанасия Бурсака с
декабристами (то, что он со многими из них был знаком - не подлежит
сомнению), еще
предстоит выяснить нашим будущим исследователям...
И о многом другом, заветном, радостном и горьком, тяжком и славном,
но одинаково незабываемом и дорогом, мог 6ы вспомнить старый, обветшалый
дом на бывшей звонкой улице Бурсаковской...
Очень любопытен и такой факт. Еще город Краснодар лежал в развалинах
после немецкой оккупации и минувшей, едва отгремевшей Великой Отечественной
войны. Еще жители его ютились в сараях, в подвалах, в каморках.
Еще хлеб выдавался строго по карточкам. А передовая общественность
города уже мечтала о лучших днях, заглядывая в будущее, радея о
культурном наследии (к сожалению, по нашей нерадивости и лености,
оно - это прекрасное будущее - и поныне еще слишком далеко!), в
местной печати появилась заметка под заглавием «Памятник старинной
архитектуры», в которой специалисты краевого отдела по делам архитектуры,
обеспокоенные судьбой «редкого памятника архитектурной старины»
- дома Бурсака - профессионально заявляли, что его вполне можно
реставрировать «в первоначальных формах и планировке»...
Прошло более 40 лет. И что же? Как сказал Крылов: «А воз и ныне
там!» Дом Бурса-
ка - единственный оставшийся свидетель всей 2О0-летней истории нашего
города, - ссутулившись, подслеповато глядит на цветущую столицу
Кубани, на ее новостройки, музеи, цветники,
лозунги; качает на ветру оторванной ставней и все ждет-поглядывает,
как дед из-под руки, на
чистую асфальтовую дорогу и вопрошает сам себя: «Да когда ж придут
мои внуки-наследники?..»